Фактическое банкротство Греции

Испания и без того с трудом переживает всякий очередной платеж по своим гигантским долговым обязательствам – не как Греция, конечно, но при последнем пожарном размещении государственных облигаций их доходность достигла уже неприличных размеров. Страна вползает во вторую волну рецессии всего за три года.

 Но мало этого: один из крупнейших банков страны, третий по размеру активов, Bankia, нуждается в срочном вливании ликвидности. Причина банальна: увлечение рынком недвижимости. Испания, как известно многим россиянам, долгое время была буквально раем для инвестиций в недвижимость. Даже быстро подрастая год от года, испанская недвижимость оставалась вполне доступной и потому выглядела очень перспективной. Не только иностранные инвесторы «купились» на эту приманку, но и сами испанцы, в том числе, как выясняется, и Bankia.

 Сейчас одна только банковская система Испании, по данным тамошнего Центрального банка, вложила в местную недвижимость 323 млрд евро – свыше трети экономики страны и почти четверть ее государственного долга; хуже всего то, что по меньшей мере 174 млрд евро из них испанский ЦБ отнес к категории проблемных инвестиций. Даже осознавая проблемы со своими инвестициями, испанские банки создали недостаточно резервов под весьма возможные списания: всего около трети от необходимой суммы.

 А Bankia – крупнейший среди банков владелец проблемной недвижимости: 32 млрд евро. Главным образом это офисы, в том числе недостроенные.

 И случилось именно то, чего ожидали эксперты – Испания фактически пошла на национализацию банка. Государство получит 45% акций Bankia, конвертировав таким образом 4,5 млрд евро ссуды, которая была выдана финансовой группе ранее, сообщает Центробанк Испании. Пакет передается государственному Фонду по реструктуризации банков (FROB), через который правительство спасало банк.

 Проще говоря, это означает, что прибыли от раздувания пузыря недвижимости получали частные владельцы, а по долгам теперь расплачиваться будет все общество, все испанские налогоплательщики сообща. И платить придется из общего кармана, по разным оценкам, от 10 до 14 млрд евро. Для сравнения: до сих пор вся помощь банковскому сектору Испании составляла 18 млрд евро.

 «Испания фактически национализирует Bankia, один из своих крупнейших банков. Этот проект потребует таких средств, что впору будет спасать саму Испанию», - сразу написал в The Financial Times знаменитый экономист Нуриэль Рубини.

 Испания, как и Россия до 2008 года, излишне зависела от внешних дешевых кредитов. Известная и соблазнительная схема: банк берет взаймы под какие-нибудь 4% годовых за океаном, продает своим клиентам деньги уже процентов под 7-10, и все довольны. Пока кран дешевых денег не перекрыли. Испании, как и России после 2008 года, пришлось учиться бизнесу не только на перепродаже денег. Но у нас есть нефть и газ, а у испанцев только пляжи. Им пришлось труднее. Спустя четыре года после 2008-го качество испанских банковских активов продолжает ухудшаться. Сектору потребуется рекапитализация на 100-250 млрд евро в этом году для поддержания капитала первого уровня не ниже норматива в 9%, как предписывается требованиями Европейского банковского управления.

 Standard & Poor's в конце апреля понизило рейтинги восьми испанских банков и их подразделений. Кредитный дефолтный своп по десятилетним гособлигациям Испании достиг рекордной отметки в 521 базовый пункт уже в середине апреля.

 Рубини пишет в The Financial Times, что «в идеале финансовая помощь испанским банкам должна быть оказана немедленно в форме прямых капитальных вливаний из средств финансовых фондов ЕС... Но… Германия по-прежнему выступает резко против этого, поскольку такие меры означали бы финансовый «пряник» для Испании без «кнута» в виде жестких условий и требований, выдвигаемых при выдаче международного кредита МВФ… Такой вариант не принимают и в Испании, поскольку европейские налогоплательщики фактически получат контроль над банками страны».

 Любопытно то, что сам Bankia родился из желания погасить одну из предыдущих волн финансового кризиса – это продукт слияния нескольких довольно крупных испанских сберкасс. А председателем правления банка до самого последнего времени работал Родриго Рато – бывший министр экономики Испании и бывший управляющий директор МВФ. Теперь Рато подал в отставку, а его советники стали говорить, что совершенно не ожидали такого быстрого ухудшения ситуации.

 Помимо простого вливания ликвидности испанское правительство собирается предложить банкам метод борьбы с проблемными активами, изобретенный и успешно примененный Ирландией в 2009 году. Речь идет о создании специального фонда, гарантированного государством, куда поступят все их проблемные активы.

 Но Клеменс Фьюст из Центра исследования налоговой нагрузки Кембриджского университета, считает, что в случае Испании этот метод может и не сработать. Сложность в том, считает Фьюст, что Испания и ее банки слишком уж зависимы друг от друга и тянут друг друга вниз. «Вот в Калифорнии долговой кризис не представляет угрозы для «долларовой зоны», потому что калифорнийские банки не нахватали долгов родного штата», - объясняет Фьюст.

 Предложение самого Фьюста – и не только его, но и большой группы ученых-экономистов, - состоит в том, чтобы прекратить практику отдельного, суверенного спасения банков в еврозоне. Необходима полномасштабная общая система банковского регулирования по всей еврозоне, считают экономисты, и нужен отдельный фонд, из которого можно было бы финансировать именно банковские проблемы с ликвидностью – не смешивая их с проблемами государств.

 Однако, это означает, что государствам придется передать очередную порцию полномочий «наверх», в общеевропейские бюрократические структуры.

 «И это правильный шаг», - считает, например, нынешняя управляющий директор МВФ, бывшая министр экономики Франции Кристин Лагард. Она предлагает учредить фонд для выкупа проблемных банков или их активов – Европейское учреждение финансовой стабильности (European Financial Stability Facility), – который будет напрямую работать с банками. «Мы бы предпочли финансировать спасательные операции, минуя государственные структуры», - заявила Лагард.

 Еще дальше, чем Кристин Лагард, пошел в своих предложениях вице-президент Европейского центробанка, представитель весьма проблемной Португалии Витор Констансио. Он считает, что у всех 17 стран еврозоны должен появиться единый финансовый регулятор, который будет не только следить за состоянием банков, но и распоряжаться фондом, который может или спасти проблемный банк, или принять решение о прекращении его деятельности. (С прошлой осени финансовые регуляторы еврозоны объединены в Европейскую банковскую организацию, но реальных полномочий у нее пока нет.)

 Эту позицию поддерживают многие экономисты, хотя некоторые из них считают, что в сферу деятельности регулятора и фонда должны попадать только банки международные, а национальная мелочь может по-прежнему находиться в сфере ответственности национальных правительств.

 Необходимость надгосударственного контроля над международными банками метко описал председатель Банка Англии Мервин Кинг: «Глобальными банки выглядят, пока живы; умирать они возвращаются домой».

 В евробюрократии идея надгосударственного регулирования деятельности международных банков уже получила документальное воплощение. Мишель Барнье, отвечающий в Еврокомиссии за финансовое регулирование, пообещал, что в самые короткие сроки представит на суд публики проект постановления, по которому за международными банками будет следить не один национальный регулятор по месту их главной регистрации, а несколько, по месту их основой активности, – в тесной координации.

 Но этих разумных мер в банковском деле может оказаться недостаточно для спасения самой идеи евроединения. Дело в том, что все индикаторы свидетельствуют о дальнейшем скатывании ЕС в рецессию. Для настоящего разворота в экономике потребуется значительное изменение проводимого макроэкономического курса: монетарное смягчение ЕЦБ, ослабление евро, бюджетное стимулирование в странах ядра и в начальный период менее активная экономия на периферии, усиление международных механизмов защиты (финансовый файрвол) и система общих заимствований (евробонды).

 Большинство экспертов сходятся во мнении, что единственная возможность для счастливого разрешения кризиса в Испании есть в том случае, если немедленно будут приняты меры в Брюсселе (ЕС), Франкфурте (ЕЦБ) и в европейских столицах. «Но вряд ли это произойдет. Кризис на периферии еврозоны и в Испании напоминает замедленную съемку крушения поезда», - считает Рубини.

 Вообще же, по данным Евростата, государственный долг стран европейского валютного союза достиг 87,2% ВВП, что стало рекордным показателем за все время существования единой валюты. Этот показатель вырос с 85,3% в 2010 году и 79,9% в 2009 году. Госдолг всех 27 государств ЕС вырос с 80% ВВП до 82,5%, бюджетный дефицит опустился с 6,5% ВВП до 4,5%. Оба показателя по-прежнему существенно выше уровней, допустимых по общеевропейскому законодательству, по которому госдолг не должен превышать 60% ВВП, дефицит бюджета - 3% ВВП. Объем совокупного ВВП еврозоны, по данным Eurostat, составил 9,42 трлн евро в 2011 году в рыночных ценах (рост на 2,8%), Евросоюза в целом - 12,63 трлн евро.

 Худшие показатели бюджетного дефицита (в относительном выражении, как доли ВВП) были зафиксированы в Ирландии (13,1% ВВП), Греции (9,1%), Испании (8,5%), Великобритании (8,3%), Франции (5,2%) и ряде стран Восточной Европы, включая Польшу. Самый низкий уровень дефицита отмечен в Финляндии - 0,5% ВВП, за ней следуют Люксембург (0,6%) и Германия (1% ).

 И Рубини, и другие профессиональные эксперты повторяют, что единственный способ восстановления роста в еврозоне в условиях жесткой экономии - ослабление евро. То есть наступил именно тот момент, когда приходится отказаться от страхов перед инфляцией ради поддержания платежеспособности населения и оживления экономики. Сами европейцы уже активно голосуют за такой «американский» сценарий действий – и когда не переизбирают Саркози, и когда выходят на митинги по всей Европе.

Источник  www.km.ru  

Posted in: Евросоюз,Кризис